Чистяков Г. Рейс к горизонту. «Морской флот», 1976, №4, с.21-22. |
|
Издание:
"Морской флот"
|
Год:
1976
|
Месяц:
4
|
День:
|
|
|
|
|
|
Иллюстрации:
|
Содержание:
СОЗНАНИЕ нашей причастности к большим историческим событиям заставляет иногда пережить еще раз, мысленно, то памятное прошлое, которое становится все более отдаленным и дорогим.
Тема моего рассказа связана с новой вехой в развитии советской космонавтики - первым полетом экипажа в космос и тем участием в нем, пусть небольшим и косвенным, но неотъемлемым, выпавшим на долю нашего морского транспортного флота.
Шел к завершению 1964 год. Запестревшие желтизной различных оттенков сентября сопки Приморья выглядели радостными и грустными одновременно. С высокого мостика теплохода «Оренбург», входившего в залив Америка, порт казался как бы сосредоточенным в необычной работе - перегрузке на суда гигантских скал, нависших над узкой полоской причального фронта. Последним реверсом взбурлив под кормой воду, «Оренбург» послушно замер у причала. Олег Александрович Баканов - капитан судна - отдал последние распоряжения по швартовке н спустился в каюту. Вскоре с бака н кормы почти одновременно последовали на мостик доклады помощников капитана В. Ощерина и В. Ускова о завершении швартовных операций. Старший механик В. Высоцкий получил разрешение перевести машину в состояние суточной готовности, и все занялись вопросами очередного рейса. А рейс предстоял не легкий - к берегам далекой Республики Куба с пиломатериалами в трюмах и на верхней палубе - грузом не совсем обычным для судна такого типа.
Минимум полмесяца шла тщательная укладка груза в трюмы и твиндеки - досточка к досточке, брусок к бруску, чтобы как можно полнее использовать внутреннюю кубатуру. Большой караван пиломатериалов пришлось разместить на верхней палубе, что придало теплоходу вид огромного лесосклада.
Солидно, но легко «Оренбург» отошел от причала. Рейс на Кубу для большинства членов экипажа не являлся новым: в тяжелое для кубинского народа время теплоход совершал на остров Свободы важные рейсы, за что капитан О. Баканов был удостоен звания Героя Социалистического Труда, а другие моряки награждены орденами и медалями.
Судовая жизнь быстро вошла в походный режим. Тихий океан в его северной части приветливо н мирно катил свои волны, казалось, понимая, что судно должно спешить: с каждым днем расходуемые запасы топлива и воды повышали центр тяжести стального гиганта, ухудшая его остойчивость. Но все шло нормально. Оставались сутки ходового времени до Панамского канала, и мы еще не знали, что грядущие события надолго задержат нас в океане.
Глубокой ночью 4 октября меня разбудил настойчивый телефонный звонок с мостика. Вбегая по трапу наверх, я понял по значительному крену и ощутимой силе инерции, что теплоход описывает циркуляцию на полном ходу. В штурманской рубке над картой склонился капитан О. Баканов, рядом стояли первый помощник П. Юмашев и старший механик В. Высоцкий. Матрос-рулевой А. Лапин держал штурвал «право на борт». Полученная радиограмма была краткой: изменить курс и форсированным ходом следовать в указанную точку, в которой затем находиться до особого распоряжения. Предстояло спуститься на юг с 10-градусной северной параллели до 43-го градуса южной широты. Расстояние весьма солидное - примерно такое же, какое мы уже покрыли от Находки. Указания капитана своим помощникам были лаконичны: обеспечить нормальную жизнедеятельность экипажа, взять под особый контроль расход продуктов питания, воды, топлива, усилить крепление палубного груза, предусмотрев одновременно возможность быстрого спуска каравана за борт.
Судовые радисты М. Шаповалов и В. Чечель, буквально, не выходили из радиорубки, обеспечивая связь с берегом. Вскоре обстановка прояснилась. Морякам «Оренбурга» стало известно о готовящемся старте в космос мно гоместного корабля «Восход». Для обеспечения полета в южной части Тихого океана строго фиксированными островками расположились несколько транспортных и научно-исследовательских судов. Одно из них - дальневосточный теплоход, груженный рудой, уже несколько суток качался на мертвой океанской зыби. Разжижившийся груз постепенно пришел в движение, судно получило опасный крен и вынуждено было направиться в ближайший порт для устранения аварийной ситуации. Вот тогда-то и было принято решение заменить его. Теплоход «Оренбург», обладая хорошей скоростью и оснащенный новейшими электрорадионавигационными средствами, мог быстро занять место в строго означенной точке.
Это был рейс к горизонту, туда, где смыкались океан и небо, где морской и космический корабли могли скрестить свои пути. Шли мы быстро, отсчитывая невидимые параллели, как телеграфные сквозь окна поезда.
Экватор мы пересекли днем, но без обычных праздничных торжеств, как говорится, в рабочем порядке. И не только напряженность момента была тому причиной. Казалось, природа насторожилась, тревожно нахмурившись и дыша прохладой, ожидала нового штурма ее тайн. Холодный, хотя и попутный ветер гнал мощную зыбь, рваные облака неслись по небу, не оставляя ни одного просвета солнечным лучам. Похолодало. Мы стояли на палубе в теплых стеганых куртках и удивлялись такой «немилости Нептуна».
В целом все шло отлично: штурманы четко наносили на карту точку за точкой, механики обеспечивали ритмичное биение пульса машины. В указанный район океана «Оренбург» вышел исключительно точно и, минуя другие суда, стоявшие на своих местах направился в заданную точку.
12 октября 1964 года мы легли в дрейф, заняв «свой пост», и дожили об этом в Москву и в пароходство. Нас, видимо, очень ждали, и вот сообщение: с далекого космодрома стартовала новая яркая звезда космической эры - тяжелый многоместный корабль «Восход». Его экипаж возглавлял инженер-испытатель В.М. Комаров. На борту корабля находились научный сотрудник космонавт К.П. Феоктистов и врач космонавт Б.В. Егоров. Как все теперь знают, полет прошел блестяще.
Через сутки, выполнив полностью намеченную программу космонавты благополучно приземлились, а моряки, получив благодарность Центра управления полетом, поспешили в пункты назначения.
Когда мы проходили Панамским каналом, лоцман весь путь недовольно ворчал, так как на поворотах «Оренбург» плавно и угрожающе кренился на борт, а потом не спеша принимал вертикальное положение. Остойчивость была критической, но мы знали, что это терпимо: до Кубы оставалось рукой подать, а сознание причастности к исполнению важного задания Родины поднимало настроение всего экипажа.
Гавана встретила нас теплым солнцем. Пошли обычные для моряков трудовые дни. Но те дни навсегда остались у нас в памяти.
|
Эта карточка не связана с другими карточками.
|